Многократный чемпион мира по плаванию Олег Лисогор: Наш конфликт с мэром Броваров Сапожком до сих пор не исчерпан

Олег Лисогор

«Моя Киевщина» пообщалась с легендарным пловцом, многократным чемпионом мира и Европы Олегом Лисогором, который рассказал о том, каким он видит развитие спорта в Украине, об успехах и неудачах в собственной карьере, а также о собственные профессиональные планы

— Вы всегда мечтали заниматься плаванием профессионально? С чего начиналась Ваша история успеха?

— Нет, я даже не думал, что стану профессиональным пловцом. Вообще не могу сказать, чтобы я с детства очень мечтал кем-то быть. В моей школе была программа, которая включала в себя плавание. Даже сейчас в Броварах с 30 занятий физкультурой почти половина – занятия в бассейне. Так было и тогда. Во втором классе меня заметил тренер, отобрал в группу. В 1989 году, когда мне было 10 лет, произошла досадная ситуация: я получил травму. Поэтому стал заниматься лишь с 11-12 лет. То есть начал я довольно поздно…

— Когда только шли к высотам, возникали какие-то сомнения, желание все оставить и заняться чем-то другим? Что заставляло идти дальше?

— Несколько раз возникали разные сложные ситуации. Очень неприятная ситуация произошла после 2002 года. Тогда я за год выиграл Чемпионат Европы, Чемпионат мира, установив рекорды мира, я хоть и продолжал плавать, но в следующем году произошел определенный спад. Я не могу сказать, что тот год был очень неудачный: была серебряная медаль на Чемпионате мира, я выиграл несколько этапов Кубка мира, но в то же время я не смог себя собрать, чтобы сделать что-то больше. Вроде и тренировался, а не получалось…

Помню, как я начал паниковать. Но тренер успокаивал: все идет нормально, мол, в 2004 году состоятся Олимпиада, и мы должны к ней готовиться. Но уже через 10 дней произошла большая неприятность: я надорвал связку на ноге. В финал я вышел с пятым результатом. Я плыл вполсилы, чтобы беречь ногу и силы для финала. Перед финалом врачи мне предложили сделать уколы в ногу: предупредили, что может стать хуже, а может и помочь. Я согласился, закрыл глаза и поплыл. Возможно, я виноват, а возможно, врачи. Но этого хватило на 30-40 метров. Дальше была такая боль, что потемнело в глазах. Как-то я уже доплыл и был 8 в финале.

Когда мы вернулись в Украину, собрали всех спортсменов. И тогдашний министр мне говорил: «Как ты мог? Мы на тебя такие надежды возлагали. Мы столько денег в твои сборы, обновления, тренажеры вложили!». Он говорил это так, будто я виноват во всех смертных грехах. И я ответил ему: «На моей дистанции было более 130 участников, и я среди них – восьмой, а Вы среди ста чиновников мира, какое место займете?». Ответ был прост: «Пошел вон». На том мы и закончили…

После завершения Олимпиады я восстанавливался. А потом пришел к своего тренера (Виктора Турчина, — ред): видимо, все, пора заканчивать. Он начал меня настраивать, убеждать, что мы еще не все сделали. Я еще полгода сомневался. Но после этого еще плавал до 2009 года.

Но с Олимпиадами не повезло. В 2008 году я был 9-ым. Тренер мне сказал, что это не тот результат, на который он ожидал. После этого он уехал работать в другую страну.

У меня было странное ощущение, как будто и достижений много, три олимпиады, и все же что-то не то. Сначала я поплавал сам, потом обратился к Нины Федоровны Кожух – тренера Яны Клочковой. И еще год потренировался в нее. За год я вышел на свои пиковые результаты, то есть как бы все сложилось. Но, возможно, мысли о том, что уже достаточно, сыграли свою роль…

— Вы говорите о нереализованных амбициях, но Вы побеждали значительно чаще, чем проигрывали. Вы – многократный чемпион мира и Европы. Как бы Вы описали ощущение победы?

— Я уже не помню (смеется — Ред). Первая победа, которая упоминается, это 2001 год – Чемпионат мира в Японии. Я попал в финал, и перед финалом немец установил новый рекорд Европы. И вот наступает финал – я побеждаю и бью его рекорд. Это была первая значительная победа, флаг, гимн. И люди мне говорили: «Ты как-то не радовался». И это правда. Было празднование, танцы, пир, а я какой-то опустошенный был, почему-то так грустно-грустно было.

Последующие разы уже было ощущение, как будто ты какой-то багаж за собой тянешь – у тебя есть титул, ты должен его защищать и доказывать, что ты все таки чемпион. И в то же время победа – это всегда радость. Хотя лет через 2-3, когда ты стабильно получаешь какие-то трофеи, переживаний уже меньше, а эйфория от победы тоже уже как-то сглаживается.

— Что считаете Вашим самым большим достижением в жизни?

— Если брать не только спорт, это конечно моя дочь. А если говорить о спорте, то я рад, что я в нем был и остаюсь. Он мне дал много чего. Достижения можно считать и считать.

— Хотели бы, чтобы дочь тоже пошла в спорт?

— Сказать, что очень хочу – не скажу. Хотя бы потому, что спорт в нашей стране не ценится, и нет значения, какой вид. Это – очень болезненный вопрос. У нас нет баз. Если брать ту же Конча-Заспу, где расположена так называемая олимпийская база, то там нет всего нужного оборудования, а то, что есть, такое устаревшее, что на него страшно смотреть.

Если говорить о плавание, то бассейны у нас уже почти все коммерческие. Так, иногда в городах можно встретить на бесплатное обучение, но все опять же настолько устарело, что ребенку и начинать не с чего.

— Чем Вы сейчас занимаетесь?

— Спорт никуда не отошел: я плаваю сам, тренирую всех желающих – от мала до велика. Несколько лет я работал в Киеве, в школе с детьми, сейчас преимущественно в Броварах. Я делаю то, в чем разбираюсь. Кроме тренерской работы участвую в соревнованиях среди ветеранов. Например, в прошлом году был на Чемпионате мира.

— В 2014 году Вы возглавили бассейн «Восток» в Броварах. Что удалось там сделать?

— Первые полгода мы просто разгребали документацию. Три бухгалтера у меня изменилось. Первая посмотрела бумаги и сказала, что не хочет за это браться из-за нестыковки. Вторая также отказалась. И лишь с третьей мы все привели в порядок. За полтора года я разработал программу, привлек детей к плаванию. Центр заработал так, как должно быть. Единственное что мы не успели, это перевести бассейн на соль. Но Сергей Бреус (известный пловец, директор комплекса, — Ред) это уже сделал.

— Через год мэр Броваров Игорь Сапожко Вас уволил. По каким причинам это произошло? По словам мэра, причиной якобы стали злоупотребления в финансовых вопросах…

— Можно сказать, что наш конфликт до сих пор не исчерпан. Это произошло во время избирательной кампании. Игорь Васильевич мне позвонил. Я очень удивился, ведь до этого я почти год не мог попасть к нему в кабинет, на звонки он не отвечал. А тут звонит сам и просит к нему зайти. Я пришел, а он говорит: «Ты понимаешь, что у нас выборы. Твое предприятие – коммунальное, ты – часть города, я в этом городе мэр, поэтому ты должен быть в моей команде». Я ответил, что в политику не хочу вообще. А он сказал подумать.

На следующий день он опять звонит и говорит к нему зайти. Я пришел, лица все знакомые. Он говорит: «Вот наша команда, ты здесь всех знаешь, ты с нами или нет?». Я ответил: «Я не хочу в политику. Я всю жизнь говорил, что спорт и политика – вещи несовместимые». Он сказал подумать еще. Мне начали звонить наши общие друзья и уговаривать меня. И все же я отказался. После этого другие партии начали меня приглашать, но я всем отказывал. В конце я попросил своих друзей-бютовцев «спрятать» меня в себя в списках. Меня записали предпоследним номером, и я на все предложения говорил: «Я уже определился, не трогайте меня». Выборы прошли, Сапожко победил, и через неделю-две пришло распоряжение городского головы – снять меня с должности. Это политические игры…

— 5 лет назад случилась довольно странная ситуация в Либерии. Тогда СМИ писали, что против Вас было возбуждено уголовное дело. Существовали различные версии относительно этого всего. Что же тогда в действительности произошло? (В 2013 году в Либерии против спортсмена возбудили уголовное дело по подозрению в насильственном удержании Ивана Слипченко. Лисогора посадила местная власть, однако впоследствии суд снял с него обвинения отпустил, — Ред)

— Да, у меня есть либерийская судимость. Они мне обещали 7 лет. Но потом я получил так называемый «клиренс» – освобождение от этих формальностей. Сидел я недолго, неделю всего. Я просто оказался не в то время не в том месте.

Вообще для темнокожего гражданина любой белый – это босс. Он понимает, что у белого есть деньги, и он может ему что-то дать. Поэтому когда есть какие-то споры между белым и черным, они готовы отдать все, чтобы быть в этом споре, потому что понимают, что белому не нужны проблемы, и он будет откупаться.

У меня в Либерии однажды случилась довольно странная ситуация, когда я освобождал одного своего рабочего. Он мне написал расписку с датой и подписью: мол, получил зарплату и претензий не имею. Я сразу сделал ксерокопию. Он выходит за дверь, но через 5 минут заходит с двумя полицейскими, которые обвиняют меня в том, что я не заплатил ему зарплату. Я им показываю эту копию. Полицейский берет этот документ и говорит: «Это – мой черный брат, и я ему верю, а тебе нет». И меня забрали в полицейский участок. Пока я не позвонил своим знакомым из миссии ООН, меня не отпускали.

Если же вернуться к ієї ситуации, о которой вы меня спрашивали, то все было очень похоже: Я приезжаю к товарищу в компаунд, а в него уже два полицейских. И когда в Слипченко спросили, он меня знает, тот сказал: «Да, этого тоже знаю, он мне не заплатил деньги». Он меня знал, потому что до этого у меня работал, но я его уволил, и у нас с ним тоже возникла конфликтная ситуация. И меня забрали в участок.

Я 4 дня не выходил на связь, потому что они все, что было в карманах забрали. «Ооновцы» тоже не могли понять, где я делся, потому что меня даже не провели по списку задержанных. Под залог – около 2 тысяч долларов, меня отпустили. Каждый день ходил в суд как на работу. Сначала мне предложили заплатить 10 тысяч долларов, чтобы они забыли про все, что было. Я отказался. Затем в октябре пришел прокурор и предложил заплатить 5 и разойтись. Но я снова отказался. Таким образом, в августе меня задержали, и только 31 декабря прокурор все же пришел ко мне в офис с моим паспортом и «клиренсом» и попросил написать расписку о том, что я никаких претензий к ним не имею…

— А с какой целью Вы поехали в Либерию?

— Хотел найти ценное камни в земле.

— В 2014 году Вы обещали продать золотую медаль, завоеванную с мировым рекордом на Кубке мира-2002 в Шанхае на аукционе в Киеве. Вырученные деньги должны были пойти на покупку реанимобиля для украинских военных в зоне АТО. Это было осуществлено?

— Мне позвонила Соломия Витвицкая и рассказала, что у них есть идея собрать средства на реанимобиль, и спросила, который я могу предложить лот. И я предложил медаль. На тот момент у меня было их три. Я и отдал. Единственное, что у меня не получилось тогда, так это приехать к ним на аукцион. Это был один из лотов, там еще картины были, всевозможные изделия.

После того мне позвонил мужчина и сказал: «Я купил вашу медаль на аукционе и вложил деньги в хорошее дело. Но я понимаю, что это медаль, ваше достижение. Если она вам нужна, я ее верну». Я ответил, что он ее приобрел, поэтому пусть оставит себе на память.

— В 1998 году Вы снялись в фильме французского режиссера Режиса Варнье «Восток-Запад». Почему решили попробовать себя в кино? Кто Вам предложил?

— Мы были в Ялте на сборах – каждый год в августе у нас был оздоровительный сбор, где мы плавали, бегали. И отзайшла какая-то компания, поговорила с нашими тренерами, им нужна была массовка для фильма, плавники. И мы приехали в Киев на СКА. И 4 дня снимали.

— Также в декабре прошлого года Вы снялись в клипе группы «Антитела» на песню «TDME» и сыграли роль Станислава Курилова (океанограф, писатель. Известный благодаря своей бегства из СССР, выпрыгнув за борт советского круизного лайнера в открытый океан, — ред).

— Да, его история держала и цепляла. Когда готовился – общался с его женщиной в Skype. Было довольно интересно. Все началось с того, что мне позвонил Тарас (Тарас Тополя – фронтмен группы «Антитела», — Ред), мы уже были ранее знакомы, рассказал о своей идее и сказал, что видит именно меня в той роли. Все было достаточно оперативно, коллектив сработался, поэтому снимали не долго. Единственное, что беспокоило – это то, что съемки проходили в холодной воде. Снимали в Киеве, Одессе, Черноморскую.

— Какие планы на будущее?

— Честно скажу, ничего глобального не планировал. Я дважды подавал свою кандидатуру на пост национального тренера. Но не проходил по причине того, что не имею 5 лет опыта работы на руководящих должностях. Кроме того, я не раз предлагал министерству организовать собрание. Чтобы я, Клочкова, Силантьев поработали с молодыми пловцами, рассказали лекции, о том, как получать награды и не допускать ошибок. Но чиновникам это не интересно. Они не понимают, что нужно задействовать именно тех спортсменов, которые через все это прошли и понимают ситуацию не на бумаге, а такой, какой она есть…

Общалась Юлия Стрільник, «Моя Киевщина»